Вот уже полгода нас с Карповым зовут приехать в Минск с оплатой билетов, хавкой и впиской. Всё началось 24-29.03.96, когда мы с ним работали координаторами на семинаре народных израильских танцев. В конце концов, мы решились, купили билеты и сегодня отправляемся. Перед отъездом я забежал к Арнольду в 1543 забрать книжек и посмотреть компьютерную почту. Среди прочих писем - письмо от Трубецкого, примерно следующего содержания: "Нынче утро тяжёлого дня понедельника. Мы сидим вместе с Зоей Ященко на кухне у Жени Слабикова, пьём чай и говорим про 32-е Августа. Возникает предложение вас записать..."
Вечером, в 23:15 - уезд. Карпов вбежал в вагон за три минуты до отхода. Нашими соседями по купе оказались юная привлекательная девушка и огромный мутноглазый негр. Сидят, каждый в своём углу, и в разговоры не вступают. Белый всё ждал, когда негр попросит чего-нибудь: бутылку ли открыть, пирогами ли поделиться - всё для того, чтобы гордо сообщить: "Извиняйте, бананов у нас нема!" Негр же молча дрых на верхней полке.

На вокзале нас встретили, отвели в контору еврейской тусовки и повели гулять. Из достопримечательностей более всего запомнилась "Глинтвейная". Продукт был слегка крепковат, но для погоды годился. Зашли к ланцбергскому знакомому - Прищепову, который, судя по всему, арахнолог. В одних террариумах, вмурованных в книжные полки и шкафы, живут малютки-птицеяды с кулак величиной; в других - хищные клопы, сверчки, гекконы и опять пауки. Карпова до глубины души сотрясла бадья с кормом для зверушек, доверху исполненная тараканами. Впрочем, это не мешало ему с интересом наблюдать за процессом поедания оных.
Витает вопрос: куда селиться? Прищепова напрягать не очень удобно. Гостиница оказалась на окраине, а в ней - один четырёхместный номер "без удобств". Что это значит, мы так и не узнали, ибо нашёлся добрый человек из еврейской тусовки, вписавший нас к себе, хоть и на другую окраину Минска. Приехали поздно ночью. Телефона нет, есть только пейджер. Репетировали с Карповым до упада в полном смысле. Перед тем, как репетировать, включили телевизор - а там показывают Москву, ирландский бар и Карпова, отмечавшего там День всех святых. Стоило для этого ехать в такую даль!?
Здесь очень смешное метро: "Наступная станцыя на правый бок".

С утречка хорошо видны окрестности из окна. Впечатление края мира. Карпов опасливо косится на мрачную ТЭЦ-4 перед горизонтом и говорит, что там Мордор.
Выясняется, что первый концерт мы делаем для израильского центра, который располагается во Дворце Культуры белорусского общества глухих. Лёгкий шок. "БелОГ" - так и написано за здоровенной железной афише у входа. Глумливо хихикая, гастролёры вырезают из бумаги букву "о" и прикладывают её на нужное место. Получается "Дворец Культуры БелОГО". Все довольны.
Гуляя по частному сектору, нашли первый дом бабушки Этл: на заборе у калитки висит табличка: "Осторожно, злая собака!" Ниже висит дощечка с изображением разъярённой кошки. Бабушка Этл здесь жила раньше, а потом переехала в Сибирь.
В 17:00 - первый концерт. Все хлопают. Карпову не понравилось - ни свет, ни микрофон, ни публика, которая была к тому же довольно случайна. Ощущение урока из-за тинэйджеров, бурно обсуждающих какие-то проблемы. Но с другой стороны, у нас тут объявился самый юный поклонник - дочка человека, пригласившего нас в Минск. Ей полтора года, а она уже распевает "Котята не собачки" и "Тут меня бросает в жар..." (Привет Мише Цельмсу!)
Второй концерт - в баре "Фаворит". Ни микрофонов, ни стоек. По краям столики, сидят люди, что-то пьют, диск-жокеи вовсю крутят музичку с огнями, одновременно работают два телевизора, дым столбом... При этом огромный человек васковских размеров на входе сбирает билеты у тех, кто пришёл на "концерт Саши Карпова и Игоря Белого". Прищепов предложил перебраться к нему домой, но было опять не очень удобно. Решили действовать на страх и риск, отобрали у диск-жокеев кассеты, выключили питание, в матюгальник поздоровались и предложили садиться поближе. И всё получилось.
Вечером дома - попытка пьянки, которая с треском провалилась из-за безвременно уснувших вышепомянутых.

Плавный подъём. Нас знакомят с каким-то функционером от культуры г.Минска. Он вяло предлагает нам высылать афиши обойных размеров и устроить глобальные гастроли для половины населения - "Чтоб, как Дольский..." Белому хочется плеваться, ему по душе больше вариант концерта через Прищепова, по конкретным КСП-шным кругам.
Накупили мешок еды и сели в поезд. Отдыхают уши от гидов-добровольцев. Прёмся в Москву.

С утра сонного Белого будит по телефону Королёва, ищет Карпова, как бы между прочим сообщает, что скоро поедет в Мадрид на гастроли.

Домашний концерт в Ясенево у Алексея Антонова. Приглашен Белый, который пригласил Карпова. Тот нарисовал у себя на работе афишу и созвал пол-Гаммы. Были: Пётр Трубецкой с камерой, снимал процесс, некто Командор с магнитофоном, Володя Альтшуллер сам по себе и мнг. дрг. Книжки разлетелись со свистом и даже Тонкая Прослойка. Антонов позвонил через день, говорил спасибо.

Запись у Жени Слабикова на "Острове". Это станция "Челюскинская", пристройка к дому 7. Судорожно маленькое помещение с микшерским пультом и двумя микрофонами. Слабиков гордо сообщает, что пишет оригиналы на суперзвуковую дорожку видеокассет. Был Пётр Трубецкой, снимал процесс на камеру. Запись происходила без дублей - я сидел и играл, а если что забывал, то вообще не пел. Услышав Бабушку Этл, Слабиков позвал хозяина дома - Колю Ларина, немалого музыканта. Коля пришёл со скрипкой и за 8,5 минут сделал аранжировку. Шесть баксов - и ты победитель! А вообще эта запись вроде бесплатна, Слабиков вставляет меня в свою серию "Подводная часть айсберга", где уже Бережков, Крючков, Дрыгина, Якимов, Цендровский, Ященко и др. Так-то у него час работы стоит 40 000, что кажется , например, Карпову чрезвычайно дешевым.

На "Острове" - Лена с Оксаной и Карпов с Белым. ШМа пишут демонстрационную запись, наущаемые Васковским, который их спонсирует. Белый с помощию Карпова дописывает свою кассету, которой уже определено рабочее название: "Карман для Августина". ШМа подходят очень конкретно к делу, всё пишут отдельно, потом накладывают, воротят носом, делают заново. Шурман пытается накладываться на Белого, но с наскока у них ничего не выходит, и окончательно убедившись, что слово "налажение" происходит от "лажи", они поют одновременно, изогнувшись в один микрофон. К вечеру Карпов убегает, остальные сидят допоздна, Малахова пишет вторую гитару в "Фата-моргану". Оставив две песни недоделанными, ШМа договариваются на следующую пятницу, и Слабиков в порядке релаксации включает запись Марины Митяевой. Малахова почему-то погружается при этом в глубокий комплекс, расстраивается и донимает Белого глупыми вопросами о творчестве.

Позвонил Витя Луферов с идеей. Он собирается в скором времени дать серию гала-концертов по ВУЗам Москвы. В состав включены: Первый Круг, 32-е Августа, Хорда, рок-барды и свободные барды (Цендровский, Кривошеев и др.). Предлагает пофантазировать.

Зашёл в ЦАП посмотреть на Малахову. Малахову не нашёл, но обнаружил Карпова и Королёву, которая наконец-то нашла того. Танька принесла свою запись, сделанную на "Городе", ругается. Но как только кассету сунули в гнездо ближайшего магнитофона дабы оценить качество записи, на звук слетелись кружковцы. Слушают и тащатся. Выпросили на пару дней поперезаписывать - Танька приятно удивлена. Помимо прочего выясняется, что в программу обучения гитарного кружка входит карповский "Волнорез" - Карпов тоже приятно удивлён.

Шурик с утречка сваливает в Европу. Надеется добраться до Ирландии. Вернётся восьмого декабря.
По многочисленным заявкам Хорды - домашний концерт Белого у Байтерякова. Премьера оперы "Маша Крейзи лимитед" - пародии на всю Хорду вместе взятую. Добрая Маша Волкова из Хорды в течение всего концерта старательно рисует фон обложки для беловской кассеты: это железная дорога в переспективе, по одну сторону которой - зима, а по другую - лето. Получается здорово. Слушали очень хорошо, опере весьма обрадовались. Таня Орлова увлечённо водила видеокамерой.
Вообще-то сегодня должен был быть концерт Коблика и Белого в РГО. Но из-за забывчивости заказчиков отложен на неопределённый срок..

Сбор в Перекрёстке по поводу будущих концертов по ВУЗам. Луферов деловит и настроен на подвиги. Собирается устраивать большую пиротехнику с взрывами и пылесосами. ШМа приходят вместе с гитаристкой Танькой Рубцовой, которую Луферов тоже причисляет к 32-му. Смысл этого - в постоянной красивой гитарной музичке в виде фона ко всему конферансу. Открывает концерт Белый, который изображает "Баржу", и Малахова, которая изображает Карпова.
Вечерком позвонил Шурик. Торчит в Ганновере, надеется добраться до Ирландии. Передавал приветы.
Кудрявцев уже несколько недель работает экспедитором в пункте приёма стеклотары.

14:18 На радио "Ракурс" в программе "Перекрёсток" у Капгера - Авилов и Пучко. Капгер сначала упоминает некоего Игоря Белова, но через минут двадцать исправляется. Говорили за творчество. Капгер интересовался о наличии декларации и лидера у 32-го Августа - разговор неожиданно заканчивается неприятным перемыванием костей Белого.
В ЦДРИ - юбилейный концерт Ю.Лореса. Среди прочих там выступает и Муратова.

Архив записей 32-го Августа попадает в "Чёрную дыру" Петра Трубецкого. Белый сидит у него допоздна, показывает фотографии, переписывает хронологию, выверяет записи, короче - с кайфом архиварьирует.

Первый концерт группы Перекрёстка в МГУ. Всё это называлось "Песенный удар №1", и перед входом Луферов попросил попеть Белого с Городецким, чтоб народ валил. Тот, разумеется, никуда не валил, а мы с Олегом драли глотки на потеху черни. Танька Рубцова не пришла, Малахова отказалась петь "Баржу", да и вообще всё было абсолютным экспромтом. Мэтр был велик и странен: в своём знаменитом красном пальто постоянно ходил по сцене туда-сюда, взрывал многочисленные петарды, загадочно шутил, запихивал сам себя в люки на сцене, свешивался со стремянок... Я спел-таки "Баржу" вначале, а потом - за Карпова "Размышления рокера". Оксанку с Ленкой Луферов на каждом их выходе завешивал прозрачным тюлем, мотивируя тем, что они женщины, а следовательно - "интим". На сцене постоянно фыркала дымовая коробочка, выпуская сплошную завесу известковых испарений, за которой прятались выступающие. Апофеоз вечера: Саша Левин выходит к микрофону и просит включить фонограмму для "Рыбки Бори". При этом из зала доносится тоскливый девичий вскрик: "А может, не надо?" - "Надо!", - железным голосом отвечает Саша Левин и поёт "Рыбку Борю", Луферов опять опускает тюлевую завесу и выходит танцевать за ней с длинной гирляндой воздушных шариков. За ним устремляются оттягиваться Городецкий и Белый. В танец вовлекается даже Ленка, окутанная для сохранения инкогнито чехлом от рояля. Зрелище, говорят, было почти апокалиптическое. После концерта все грустны и задумчивы. Один Луферов свеж и полон новых идей.
Пучко в Перекрёстке. Полный аншлаг - человек 70. Должен был быть ещё и Авилов, но отказался иметь дела с вышеупомянутой. По рассказам зашедшего туда И.Ненашева, всё первое отделение Пучко посвятила Игорю Белому: спела все его пародии и посвящения себе, затем все свои пародии на него. Постоянно вспоминала разные случаи из их совместной жизни и пела старые песенки. Была, говорят, пьяна, но изящна.
Кудрявцева зовут на сборный концерт в Центр Максима Дунаевского.

32-е Августа зовут в Обнинск открывать серию тамошних концертов авторской песни в клубе "Алые Паруса". В субботу туда отправились Васковский, Кудрявцев, Королёва и Тур. Купили на ужин шесть бутылок "Анапы" и один "Киндер-сюрприз". С утра их будит эпилептический припадок хозяйской собаки. Кудрявцев бросается её спасать, но его коварно кусают. Хозяйка Татьяна, кстати, старая КСП-шница, в прошлом была в одном клубе с Щербаковым. Днём добираются ШМа и Авилов. Их встречает некто Слава (один из организаторов), и они едут "в какую-то даль" (цитата из ШМа): полчаса на автобусе, затем ещё пешком между лесом и домами в слякоть и холод. Скучный Авилов жалуется на скучную дорогу. Наконец они забираются на 12 этаж, где и происходит воссоединение 32-го Августа. У собаки по этому поводу опять начинается буза. Героический Авилов собирается вкалывать страдалице глюкозу, но ломает шприц и удаляется на кухню молоть кофе, где ломает и кофемолку в компании с Королёвой. Собака успокаивается. Так и не поемши, отправляются на концерт. В 16:00 в Доме Молодёжи основные зрители - молодёжь. Меньше половины 200-местного зала, и все сидят на правой стороне ближе к выходу. Микрофоны, правда, оказываются в порядке и работают, как звери. Авилов, артистично изображая свой цикл про мужчин и женщин, вгоняет в краску всех молоденьких девочек из местного КСП, что не помешало им впоследствии пригласить Авилова вести творческие мастерские на весенний детско-юношеский фестиваль. В завершение шоу 32-е "хрустит". Витька, всё это наблюдавший из зрителей, катался со смеху. После концерта Васковский раздает всем выручку и умильно поздравляет: "С тридцать вторым августа вас..." - в выручке ровно 32.000р на нос.

Танька Королёва всё-таки едет в Испанию! Да здравствует экспансия 32-го! Её приглашает её знакомая испанка, с которой они работали вместе на раскопках в Зарайске. Испанку зовут Мария Исабель Мартинес Новаретте, и она действительно собирается устраивать там концерты Королёвой. Та обещает вести записи для хронологии.

Сборный джаз-концерт в Перекрёстке. Среди корифеев - Канашенко и ШМа. Вёл Розанов, ШМа выступали последние в первом отделении, очень нервничали. Песен пять. Приняли неплохо. Выдали по пять тысяч.

В этих числах Карпова и Белого звали в Саратов на полный пансион. Из-за отсутствия первого - отсутствие присутствия духа у второго. Никто никуда не едет.